• Что вы хотите обо мне знать? Родился, вырос, когда девственность потерял? Я родился в Вермонте. Мой отец Шелдон был офицером полиции, мать Моника была служащей супермаркета, а младший брат распиздяем. В семье все было обыденно и донельзя скучно. Родители звали меня исключительно Донни, таскали в церковь по воскресениям, устраивали вечера настольных игр каждый четверг и делали милые фотооткрытки на каждое рождество. Да-да, мы с братом там всегда был в дебильных свитерах с кривыми оленями. И знаете что? Благодаря им я всё это теперь ненавижу, особенно своё второе имя. Я терпеть не могу церкви, меня воротит от рождества, а после предложения сыграть с вами в настолки, вы будите по частям выкашливать их из себя. Единственное за что я благодарен своим родителям, это за их терпение и стремление отца воспитать из меня чертового спортсмена. Ведь это была его идея отдать меня в бокс, что ни раз спасало мне жизнь. 
• Как вы уже поняли, я не был образцовым сыном. Стремясь вырваться из идеального мира родителей, я всегда пер против системы, желая если и не создать, то хотя бы понять, а каков именно мой мир. В желании постичь его я прогуливал школу, клал на успеваемость и частенько посещал рабочее место отца в качестве нарушителя тех или иных статей. Меня привлекали за хулиганство, грабеж, нанесение телесных и травку. После каждого из таких приводов, я клятвенно заверял отца, что подобное никогда больше не повторится, но повторялось. Иначе и быть не могло, ведь я так и не мог найти то, что искал. По этой причине, с каждым годом все только усугублялось. Со временем я даже обзавелся единомышленниками, с которыми мы кошмарили весь район, и к своим 17 годам я их возглавил. У меня были амбиции и далеко идущие, пусть и не самые легальные планы, но вскоре я встретил ее - Бонни. Когда она поселилась в доме соседей, внутри меня словно что-то перевернулось. Заочно присвоив ее себе, забывая про всё, я готов был тенью ходить за ней всюду. Она занимала меня куда больше чем всё, что когда-то имело для меня вес. Быть может, она даже была тем самым миром, который я так упорно искал, но я не хочу вдаваться в это дерьмо. Оставим подобное для домохозяек писательниц, и будем считать, что мне просто яйцами мозг тогда придавило. Но, как бы там ни было, глядя на условия в которых она жила, зная историю ее жизни, мне захотелось показать ей, что бывает иначе. Я часто приводил ее в дом родителей, и порой она даже жила какое-то время с нами. Да и матери с отцом она довольно быстро понравилась, хотя между нами, у нее отвратительный нрав. 
• Незадолго до выпускного, Бонни пробралась ко мне в спальню среди ночи. Несмотря на радушие моих родителей, ей отчего-то нравилось делать это тайком и непременно через окно, словно я гребанная Джульетта, из-за чего я каждый раз выражал недовольство, а она только смеялась в ответ, однако в ту ночь ей было совсем не до смеха. Нагруженная небольшим рюкзаком, в который помещалось вся имеющаяся у нее одежда, тщетно скрывая свежий синяк под длинной челкой, она предложила мне пуститься в бега. Сбежать из города подальше от всех, но как бы я ни пытался расспросить ее о причинах такого решения, она упрямо молчала. Впрочем, признание было мне и не нужно, ведь я и сам все понимал. К тому времени я уже давно точил зуб на ее приемных родителей. Особенно на выродка Лесли Паркера, который позволял себе поднимать руку на каждого из приемных детей, и если на всех остальных членов семьи Паркер мы было откровенно плевать, то случая с Бонни я спускать ему с рук не хотел.
Тогда я уговорил ее переночевать у меня, и как только она заснула, взял перчатки и телескопическую дубинку отца, отправившись прямиком в дом семьи Паркер. Что было дальше я толком не помню. Помню, что выманил его ночью на задний двор. Помню, как оглушил дубинкой по голове, а после я просто сорвался. Знаете это чувство, когда словно забрало падает на глаза, и ты слабо отдаешь себе отчет в своих действиях? Так вот это было оно. Хотя, войти в дом и забрать деньги этого старого мудака я все таки не забыл...
Когда я вернулся домой, я принял душ, закинул испачканные кровью вещи в стирку и быстро собрал рюкзак, в который прихватил не только дубинку, но и табельное отца. После разбудил Бонни и мы на попутках свалили из города еще до рассвета и, конечно же, ей о своём "героизме" я ничего тогда не сказал. Я ведь просто преподал старикану урок. Я не хотел и не собирался его убивать, но не прошло и суток как СМИ стали отовсюду трубить об убийстве многодетного отца Лесли Паркера. Да, этот старый говнюк умудрился скончаться в больнице, благо хоть в сознание не пришел. В общем, пока мы мотались по убогим мотелям, я только и делал, что всячески старался оградить Бонни от местного радио и тв, в надежде на то, что она и дальше будет находиться в неведении о смерти своего приемного отца. Я искренне боялся того, как она может отреагировать на такое известие. Да, на этого утырка ей было плевать, но я не хотел, чтобы она видела во мне убийцу. 
• После были многолетние скитания по штатам. Нам едва удавалось сводить концы с концами, так как без должного образования и постоянного места жительства работой особо не разживешься. Я был грузчиком, водителем, упаковщиком, официантом и даже вебкамщиком, а со временем пришел и к торговле наркотиками. Бонни тоже в теме была, но промышлял в основном я, и около года назад я облажался. Сильно так облажался. После крупной ссоры, которая я уже и не помню из-за чего разгорелась, я хлопнул дверью нашей съемной однушки и просто свалил. Нажрался и переспал с какой-то безмозглой дурой, которая, руководствуясь благими намерениями, спустила в сортир отеля весь имеющийся при мне товар. Утром, пока я спал, он просто взяла и смыла в трубу целую партию дорогущих колес, а после, с чувством выполненного долга, легла и дальше спать рядом со мной. Это было фиаско. Когда я проснулся и всё узнал, от отчаяния я готов был смыть вслед за товаром и эту белобрысыю идиотку, которая упрямо твердила, что принесла пользу обществу и действовала во благо, но моего плачевного положения это бы никак не исправило. Теперь я оказался в огромном долгу перед теми, кто очень не любит своих должников, и долг этот придется как-то отдать в кротчайшие сроки.
Что касается Бонни, то об измене она, естественно, не осведомлена. Для нее меня просто ограбили. Напали на пьяного, ударили кирпичом по затылку и забрали всю партию. А большего ей знать и не надо, даже несмотря на тот факт, что этот злосчатный долг повесили на нас обоих.